Шуберт не читал Камю, но…

Хабенский и Башмет рассказали о провокации искусством Екатерина ШАКШИНА, 14 апреля 2012

Фрагменты пьесы Альбера КАМЮ «Калигула» читал на сцене Свердловской академической филармонии народный артист России Константин ХАБЕНСКИЙ. А рядом с актёром, в едином музыкально-литературном действе, музыку Франца ШУБЕРТА и Густава МАЛЕРА играл камерный ансамбль «Солисты Москвы» под управлением народного артиста СССР Юрия БАШМЕТА. Это было вечером 12 апреля. Днём маэстро и артист встретились в филармонии (ул. Карла Либкнехта, 38а) с журналистами и рассказали, как рождался этот эксперимент.

— До сих пор в недоумении, почему Шуберт назвал свой струнный квартет «Смерть и девушка», — говорил Юрий Башмет. — Его музыка не о девушке, не о смерти, и в то же время — и о девушке, и о смерти, о рождении, страданиях, преодолении. Она — о человеке. Общечеловеческая. Идея соединить «Калигулу» Камю с шубертовской музыкой возникла у Хабенского. Попробовали сначала в десятиминутном варианте и удивились: совпало. Одно слово из Камю меня смущало, казалось немузыкальным: «правительство». Но Константин так читает этот текст, что сомнения отпали.

Константин Хабенский рассказывал об опыте, по его выражению, «соединения несовмещаемого»:

— Эксперимент с Камю и музыкой Шуберта—Малера приводит людей в чувство. Не после обморока, разумеется. В то чувство, которое они не испытывают в повседневности. Текст и музыка вместе напрягают нервы, будоражат не обыденные мысли. Такая, в хорошем смысле, провокация искусством.

Вопрос «ВЕ» — артисту, который своё время очень успешно играл главную роль в спектакле «Калигула» санкт-петербургского Театра им. Ленсовета: «Что-нибудь от той роли осталось сейчас в новом музыкально-драматическом действе?» Константин Хабенский ответил кратко и исчерпывающе: «Текст. Только текст».

Юрий Башмет подхватил «жанровую» тему:

— Нашу совместную работу трудно определить привычным жанром. Есть множество программных произведений, когда композитор написал музыку, вдохновившись литературой…

— Но ведь Шуберт не читал Камю… — реплика «ВЕ».

— Зато он читал историю Древнего Рима! — реплика Константина Хабенского.

— Скажу только, что мы соединяем драматическое произведение с музыкой совсем не для того, чтобы публике было «легче» воспринимать произведение Шуберта—Малера, — вновь вступил в разговор маэстро. — И Костя уже сказал — для чего. Пока я этот жанр называю просто: эксперимент, который развивается от концерта к концерту.

А вместе они завершили беседу заверением, что если никто не скажет «прекратите это безобразие», то, возможно, за первым совместным экспериментом последуют другие.

К слову

В тот же день народный артист России занимался ещё и другим — на сей раз личным — экспериментом. В екатеринбургской гимназии № 104 открыта Театральная школа под патронатом Константина Хабенского. Ей-то актёр и посвятил утро.

А вечером на сцене он был и Калигулой, и патрициями, и звучал в единении с Шубертом, которого (и Камю — тоже) исполняли вместе с ним Юрий Башмет и «Солисты Москвы». Те, кто дышал с артистами одним воздухом в филармоническом зале, долгими аплодисментами и «браво!» оценили эксперимент. А я, как и многие другие слушатели, услышала и эти аплодисменты, и музыку, и последние реплики пьесы Камю: «В Историю, Калигула, — в Историю!...» с помощью компьютера и филармонического сайта.