«Русская печка» — тёплое место для разговоров и грёз. Фото: предоставлено галереей «Шлем». В бутылках спрятан «огонь» южных виноградников. Фото: предоставлено галереей «Шлем». Живописные «жаркие» южные горы… Фото: предоставлено галереей «Шлем». Мирза МАМЕДОВ в своей мастерской. Фото: Светлана ДОЛГАНОВА.

Выставка Мирзы Мамедова «Очаг»

1 из 4

На горящий в очаге огонь можно смотреть бесконечно. Есть в нём особое волшебство, которое радует и согревает нас сегодня, совсем как в те далёкие века, когда люди ещё только-только учились дружить с живым пламенем. Огонь необъясним и прекрасен, и это вновь понимаешь, глядя на «Очаг» екатеринбургского художника Мирзы МАМЕДОВА. Эта картина дала название его персональной выставке, которая открылась в Международной галерее графики «Шлем» (ул. Куйбышева, 44). И как портретист он известен не менее, чем мастер пейзажа и натюрморта. В галерее его образов политики и бизнесмены, светские красавицы, персонажи известных фильмов и мифологические героини, а также дети. Лица на портретах Мамедова тоже светятся затаённым, живительным огнём, как вот эта «Борадигяхская красавица».

— Мне нравится встречать нового человека, знакомиться с ним, изучать его, — рассказывал художник для «ВЕ» на фоне выставки. — Нравится восхищаться женской красотой и пытаться запечатлеть эту прелесть. Жан Огюст ЭНГР, великий французский портретист, говорил в своё время, что нет ничего на свете сложнее женского портрета, а ведь он их писал всю жизнь. И я его понимаю…

Огонь Мирза Мамедов пишет много и с удовольствием. Этот «натурщик» накрепко связан у него с понятием дома, пристанища, уюта. Например, он часто обращается к мотиву русской печки. Той самой старинной печки с чугунной заслонкой, обведённой тонкой светящейся прошвой горящего внутри огня. Жар мы ощущаем почти физически. Кажется, даже слышим — чуть-чуть присвистывают, потрескивают поленья… Так уютно, войдя с мороза, присесть рядом с печкой, прижать руки к её белёным, нагретым бокам. Сколько разговоров, бывало, велось у печки, сколько стихов сочинялось, сколько мыслей думалось. Теперь и Мирза Мамедов запортретировал горячее русское чудо, способное привнести в нашу оснащённую высокими технологиями жизнь хорошо забытые старые смыслы.

На выставке «Очаг» в галерее «Шлем» немало таких работ, где художник возвращает красоту и обаяние простых вещей, о которых мы почти уже забыли. Вот керосиновая лампа, напоминающая формой то ли скрипку, то ли женскую фигуру, то ли бутон лилии. Почти весь ХХ век она сопровождала россиян, выручала и спасала, была символом дома. В ней огонь хранился, будто в драгоценном фиале, — живой страж покоя и света, воитель против темноты. Сейчас керосиновая лампа — антиквариат, театральный антураж чеховских пьес и бунинских рассказов. А Мирза Мамедов сумел однажды разглядеть красоту «старушки» и ввести её в свой художественный пантеон образов. В этом пантеоне есть и чугунок с картошкой, и старая сковородка, которая, конечно, уступает в презентабельности новенькой, с тефлоновым покрытием, зато на этой ещё бабушка яичницу жарила. А бутылки с вином, и яблоки, и гранаты красочно возникают на холсте как символы «огненного» сказочно-прекрасного юга.

— Я довольно долго уже живу на Урале, ставшем родным, — поясняет художник. — Но для меня он всегда останется севером. Тот, кто родился в южной стране, никогда не забывает её солнце, ароматы цветущих садов, нагретой земли, созревшей айвы. Для меня как южного человека время течёт в двух измерениях. В апреле на Урале только начинает пушиться верба, а в Баку уже вовсю розы цветут. Но при этом по-особому ощущаешь изысканность северной цветовой гаммы, и когда приезжаешь на родину предков, в Азербайджан, тебя и здесь тянет писать именно берёзу…

При знакомстве с творчеством Мамедова очень скоро проясняется, что дело здесь не только в его необычном, «огненном», чувственном колорите. Мирза — прекрасный рисовальщик. Его серебристые карандашные рисунки изумляют даже видавших виды знатоков. Сюжетом может стать даже обыкновенный смятый листок бумаги, но чаще на белом пространстве начинают возникать таинственные, почти мифологические существа, которые могли бы выйти из тумана в мультфильме Юрия НОРШТЕЙНА или в фантазиях Гюстава ДОРЕ. А может, это будет просто мальчик, взобравшийся на деревенский забор и радостно встречающий солнце. На выставке в «Шлеме» представлена целая «карандашная» серия.

— Карандаш — своеобразная традиция нашей Уральской Архитектурно-художественной академии, где я уже много лет преподаю, — рассказывает Мирза Мамедов. — Для меня лично в карандаше есть незримая связь с теми великими художниками, которым было достаточно листа бумаги и не слишком яркого стерженька графита, чтобы создать шедевр.

…Огонь, мерцающий в картинах и рисунках, делает всю его выставку похожей на очаг. И зрителей тянет сюда, к огню искусства, который «разжёг» и поддерживает художник Мирза Мамедов.