Вторчермет Бориса Рыжего
18 + Раньше я часто приезжала в гости в маленькую квартиру на пятом этаже хрущёвки на улице Ферганской. Мне нравилось кутаться в одеяло, включать что-нибудь грустное и подолгу сидеть на балконе, пока хозяева по ту сторону окон занимались своими делами. Только через пару лет я узнала, что в доме, на который выходили окна той самой квартиры, 20 лет назад жил уральский поэт 1990-х Борис РЫЖИЙ, со дня смерти которого этой весной исполнится 15 лет.
В 1980 году семья Рыжих переехала из Челябинска в четырёхкомнатную квартиру в окраинном районе Свердловска. Южноуральский пейзаж сменился более суровым среднеуральским — с лесными массивами, дымящими и коптящими трубами. Даже новые топонимы — твёрдый «Свердловск» и неудобный для произношения «Вторчермет» — оказались куда жёстче мягкого «Челябинск».
За год до их переезда неподалёку от этого свердловского района была эпидемия, вызванная выбросом в атмосферу облака спор сибирской язвы из лаборатории военного городка № 19. Из-за информационной блокады никто об этом не знал. Говорили, что люди умирают от ОРЗ и воспаления лёгких. С апреля по июнь 1979-го умерло около 70 человек. Сестра Рыжего Ольга рассказывала: про страшную аварию семья знала, но на Вторчермет всё равно переехала.
Семья Бориса состояла из отца — Бориса Петровича, учёного-геолога, Маргариты Михайловны, врача-эпидемиолога, и двух сестёр — Лены и Ольги. Бориса в семье очень любили. Вторчермет того времени контрастировал с привычным ему миром. В документальном фильме, снятом в 2008 году нидерландским режиссёром Алёной ван Дер ХОРСТ, один из кентов Бориса Олег ДОЗМОРОВ вспоминает: «На скамейках сидели бабушки и алкаши, пили водку из горлышка. Туда же машина привозила Бориного папу с работы. Боря, конечно, остро чувствовал это неравенство. Но он любил всех этих людей, у которых не было благ, тепла и благополучия. Он их любил». Все эти люди — жители Вторчермета времён перестройки — и есть герои его стихотворений.
«Зависло солнце над заводами,
И стали черными берёзы.
..Я жил тут, пользуясь свободами
На смерть, на осень и на слёзы.
Спецухи, тюрьмы, общежития,
Хрущёвки красные, бараки,
Сплошные случаи, события,
Убийства, хулиганства, драки.
Пройдут по рёбрам арматурою
И, выйдя из реанимаций,
До самой смерти ходят хмурые
И водку пьют в тени акаций.
Какие люди, боже праведный,
Сидят на корточках в подъезде —
Нет ничего на свете правильней
Их пониманья дружбы, чести.
И горько в сквере облетающем
Услышать вдруг скороговорку:
«Серёгу-жилу со товарищи
Убили в Туле, на разборке...».
Вторчермет тех лет — это район, по которому было страшно ходить одному. Единственная дорога, соединяющая его с центром, — улица Титова, на которой семья Бори и жила в 80-е. Вдоль улицы тянется аллея, по которой сейчас вполне безобидно прогуливаются женщины с колясками. В те времена «чужакам» из других районов ходить там не стоило.
В стихах Рыжего улица Титова упоминается не раз.
«Свернул трамвай на улицу Титова,
Разбрызгивая по небу сирень.
И облака — и я с тобою снова —
Летят над головою, добрый день!
День добрый, это наша остановка,
Знакомый по бессоннице пейзаж.
Кондуктор, на руке татуировка
Не «твой навеки», а «бессменно Ваш».
С окурком «Примы» я на первом плане,
Хотя меня давно в помине нет.
Мне восемнадцать лет, в моём кармане
отвёртка, зажигалка и кастет».
Поэт Юрий КАЗАРИН отмечает, что «Вторчермет, где вырос Борис, «это — не добротный пролетарский район типа Уралмаша, отстроенного немцами, а убогая окраина керамического завода, где подъезды усыпаны шприцами».
Район формировался во время Великой Отечественной войны. Ещё до войны здесь начали возводить завод «Вторчермет», который достраивали в 1942 году совместно с рабочими Киевского одноимённого завода, эвакуированного на Урал. Вокруг предприятий вслед за двух- и трёхэтажными домами военных лет началась массовая застройка района крупнопанельными жилыми домами. Сегодня здесь много градообразующих предприятий — это и «Вторчермет», и жировой комбинат (известный всем многими любимым майонезом), а также мясокомбинат, комвольный комбинат и завод РТИ.
Фабрики и заводы мы часто встречаем в стихах Рыжего:
«Если в прошлое, лучше трамваем
Со звоночком, поддатым соседом,
Грязным школьником, тётей с приветом,
Чтоб листва тополиная следом.
Через пять или шесть остановок
Въедем в восьмидесятые годы:
Слева — фабрики, справа — заводы,
Не тушуйся, закуривай, что ты».
Обшарпанная хрущёвка, в которой жил Рыжий, до сих пор стоит напротив жирового комбината. Местные жители едва помнят поэта, а вместо мемориальной доски на доме под старой вывеской можно увидеть всего лишь две буквы — B. R.
В выпуске телепередачи «Магический кристалл» 2000 года, посвящённом Рыжему, Боря вместе с ведущими возвращается во двор, где рос. К тому времени он уже давно переехал на Шейнкмана.
— Вот он, мой двор. Ничего здесь не изменилось, — сказал Борис. — Только поумирала большая часть моих друзей. Только надписи на домах стали на английском и решётки на окнах появились».
Да и сейчас, спустя 16 лет с выпуска телепередачи, в тех дворах всё остаётся по-прежнему. Только в силу времени ходить по улицам Вторчермета стало спокойнее — лишь возле общежитий до сих пор можно встретить алкашей в тапочках и майках-алкашках. Документальный фильм о Рыжем получился довольно мрачным и депрессивным. Вместе с сестрой Рыжего в поисках прошлого режиссёр заходила в квартиры соседей. Практически у каждой семьи в то время кто-нибудь да погиб — либо насильственной смертью, либо от наркотиков.
«В том доме жили урки —
Завод их принимал...
Я пыльные окурки
С друзьями собирал.
Так ласково дружили —
И из последних сил
Меня изрядно били
И я умело бил.
Сидели мы в подъезде
На пятом этаже.
Всегда мы были вместе,
Расстались мы уже.
Мы там играли в карты,
Мы пили там вино.
Там презирали парты
И детское кино.
Нам было по двенадцать
И по тринадцать лет.
Клялись не расставаться
И не бояться бед.
...Но стороною беды
Немногих обошли.
Убитого соседа
По лестнице несли.
Я всматривался в лица,
На лицах был испуг.
...А что не я убийца —
Случайность, милый друг».
1996, март.
Школа № 106, в которой Рыжий учился, — жёлтое здание в стиле сталинского ампира во дворах Вторчермета. В школе Рыжий повстречал свою жену и прожил с ней до самого конца. «Вторчерметовская школа — явление для промышленных окраин типичное, — писал в своей книге о поэте Юрий Казарин. — Контингент «ломает» учителей, и те постепенно превращаются в постоянно орущих женщин. Законы полуармии, полузоны царили в сто шестой: ученики строили зонно-армейскую иерархию в своих отношениях, а учителя нередко бивали своих подопечных».
«Приобретут всеевропейский лоск
Слова трансазиатского поэта,
Я позабуду сказочный Свердловск
И школьный двор в районе Вторчермета.
Но где бы мне ни выпало остыть,
В Париже знойном, Лондоне промозглом,
Мой жалкий прах советую зарыть
На безымянном кладбище свердловском».
Тогда было модно работать вышибалами — росло так называемое «поколение охранников». Серёга ЛУЗИН, один из его кентов, работал в главном ресторане района — «Тбилиси». Там проходили все свадьбы и пьянки Вторчермета. Позже на месте ресторана появились обычные магазины.
В магазины превратили не только главный ресторан района, но и кинотеатр «Южный». В 80-х Рыжий часто вместе с друзьями сбегал туда с уроков.
Отношения со столь характерным Вторчерметом у всех складываются по-разному. Многие мои знакомые и вовсе стараются не соваться дальше моста за Ботаникой, не разделяют (и даже не пытаются разделить) мою любовь к задворкам Керамического завода. Но если ваша уральская душа будет требовать лирики, возьмите в библиотеке сборник стихов Рыжего, сядьте на 15-й трамвай и прогуляйтесь среди рыжих домов по улице Титова.
Фото: Александра НОВИКОВА и 1723.ru.
Новости по теме
Ольга ДРУЖИНИНА, 17 декабря 2015
Екатерина ШАКШИНА, 26 сентября 2015
Вы можете приобрести любую ранее издававшуюся полосу в формате PDF
 Gismeteo
Прогноз на 2 недели
|
