Лечебный эффект доктора Булгакова

Максим БЛИНОВ в «Записках юного врача» — его герой только что прибыл в земскую больницу: осваивается. Фото: Дарья ПИЧУГИНА.

«Записки юного врача» представил 13 сентября на XIV Всероссийском фестивале «Реальный театр» в Екатеринбурге питерский театр «Мастерская».

Эти сценические «Записки…», как понимаешь после просмотра, принадлежат в той же степени, что и создателю «Белой гвардии» и «Театрального романа», худруку театра, постановщику спектакля Григорию КОЗЛОВУ и автору инсценировки, актёру Максиму БЛИНОВУ.

Как монокль в глазу на известном фотопортрете Михаила Афанасьевича БУЛГАКОВА, Максим Блинов — один на сцене. Несколько рассказов, во многом биографических для бывшего военного лекаря и врача земской больницы Булгакова, объединились в спектакле «Мастерской» и стали театральной историей. Преодоление юношеского страха с парадоксальной юношеской отвагой, необходимость поступков, ответственность за всех, кто приходит к врачу в страшной глуши, во «тьме египетской» времени. Пусть не за всё человечество отвечает этот юный, похожий на студента доктор, но уж за сотню с лишним пациентов ежедневно — непременно. А ему-то кажется — должен спасти всех. Один.

А нам кажется из зала, что не один, что сцена заполнена персонажами. Главный герой вспоминает тот свой счастливый год в далёкой больнице и тех, кто был рядом: фельдшера, акушерок, возницу, больных, здоровых. Они проходят перед нами все. Отец, вот-вот потеряющий искалеченную красавицу-дочку, и она, подарившая спасителю собственноручно вышитое полотенце с петухами. Дремучая бабка, крестящаяся с равным рвением на косяк и на доктора, и маленькая Лидка, не пожелавшая сказать врачу «спасибо», и её строгая мать… Мы переживаем вместе с ним дикое бездорожье, вьюгу, которая, оказывается, действительно воет, его внутренний трепет перед каждым пациентом, сомнения не только в собственных знаниях, а вообще: «Зачем я пошёл на медицинский факультет?!». Затем и пошёл.

Юный врач освоился, его зауважали, а он мечтает, чтобы завтра было не 100 пациентов, а поменьше… Фото: Дарья ПИЧУГИНА.

Спектакль не сопоставим с эстрадным методом «один за всех», хотя врачебные байки от опытных фельдшера Лукича и акушерок — благодатный материал для скетча. Да, актёр — один, но его герой рассказывает о себе, своих товарищах и своих делах, перевоплощаясь только в одного человека — самого себя, 23-летнего взрослеющего на наших глазах человека, лекаря, становящегося Мастером. Сожалеющего теперь лишь о том, что не прочувствовал выпавшее ему счастье, как здоровье, о котором начинают думать тогда, когда его уже нет.

В театральных «Записках…» оживают рефлексии того юного врача, ошалевшего при виде прекрасного инструментария, солидной медицинской библиотеки, которыми оснастил больницу в глуши его предшественник — легендарный Леопольд Леопольдович. Он цепенеет при виде чего-то металлического, блестящего, чему он, окончивший с отличием университет, не только применения, но и названия не знает. Он, как Гамлет, заглядывает в пустые глазницы черепа с кабинетного стола — наследство того же Леопольда Леопольдовича. А ответы на свои вопросы находит здесь же: развёрнутый другой стороной письменный стол, накрытый простынёй, превращается в операционный. И музыкой звучит для героя похвала товарищей:

«Так уверенно ампутацию провели, как Леопольд Леопольдович. Прелесть!..»

Это словечко «прелесть», казалось бы, неуместное в медицинских пенатах, возникнет в памяти рассказчика ещё не раз. И юный лекарь в своих мечтах уже почувствует себя рыцарем-спасителем, идущим впереди войска. Белые халаты, развешенные за спиной героя, колышутся и вырастают, уходя ввысь, до циклопических размеров — и впрямь, воины милосердия. Спектакль, конечно, никого не лечит от безразличия или от отчаяния, от того, что вокруг «глушь» и «тьма египетская», а надежду «по кусочкам» ампутируют. Но лечебный эффект булгаковская проза, ставшая булгаковским театром в «Мастерской», производит. Как после трахеотомии, операции на горле, которую сделал юный врач девочке Лидке, зал задышал. Дышать стало легче, и жить можно.

В самом начале «Записок…» герой спектакля наглядно, рисуя мелом на доске, объясняет то, что в уме не укладывается у него до сих пор: расстояние от уездного города до той деревенской больницы в 40 вёрст (приблизительно 43 км) они с кучером преодолевали больше суток. Такие вот дороги, к которым даже кучер за 15 лет своей профессиональной деятельности не привык. А ещё врач запишет дату того счастливого года: 1917-й.