В честь Клары и Розы

Лев КОЩЕЕВ, 6 февраля 2018

В последнее время оживились споры о переименовании некоторых улиц. Они обнаружили неприятный факт: большинство горожан вообще не представляет, что это за люди, в честь которых улицы названы. Собственно, это уже само по себе аргумент в пользу переименования… Но всё же – кто они?

О двух итальянцах-террористах мы уже рассказывали. Сегодня вспомним двух женщин, которые оказывают на нашу жизнь значительно больше влияния, чем мы осознаем.

В массовом сознании современной России есть память не о Кларе Цеткин и Розе Люксембург, а о культе вокруг них. Помните, как Швондер в «Собачьем сердце» называет их именем новорожденных детей? Булгаков нисколько не преувеличивал: на волне революционной истерии из этих женщин госпропаганда действительно лепила «коммунистических святых». Россиян назойливо старались убедить, что революция разворачивается по всему миру, так что у советской власти крепкие перспективы.

Однако Розу и Клару упоминали даже гораздо чаще, нежели их соотечественников Либкнехта или Бебеля. Большевики неустанно приводили их в пример, стараясь вовлечь в общественную жизнь «женские массы».

Но даже тогда о немецких революционерках не рассказывали очень многого. Живые люди не вписывались в прокрустово ложе идеологического мифа.

Осторожно, работа мозга

Роза Люксенбург (это не опечатка, такова её настоящая фамилия) – юридически наша соотечественница. Она родилась в той части нынешней Польши, которая тогда относилась к Российской империи. Была пятой в семье состоятельного лесопромышленника-еврея. Измотанный предыдущими родами организм матери наделил девочку малозавидной внешностью – малый рост, непропорциональная фигура, ко всему еще и врожденный вывих бедра.

Мучительные переживания по поводу своей непривлекательности переплавились в страстное желание состояться. То время, которое её сверстницы проводили в играх и болтовне, Роза посвящала учебе. Правда, особого выбора, чем заняться, у неё не было. Законы и обычаи России запрещали женщине, и вдобавок еще и еврейке практически всё. И она увлеклась вещами, запрещенными абсолютно - марксизмом, рабочим движением.

В результате она стала одним из ведущих публицистов, теоретиков европейской социал-демократии. Сегодня принято насмешливо считать все эти статьи и труды «агитационной демагогией», отказывая в высоком звании науки. Но один лишь только пример ярко показывает: Роза была настоящим ученым, способным понять суть событий и предсказывать их развитие. При этом была она человеком очень смелым и свободным. Не боялась не только тюрем, но и конфликтов с идейными кумирами своей среды.

Поначалу революцию в России она, как и все её товарищи,  поддержала всем сердцем, радуясь успеху своих соратников и друзей. Но летом 1918 года стало известно, что большевики силой подавляют другие революционные группировки, создавая однопартийную систему. Никто не делал из этого далеко идущих выводов. Но в хоре восторгов и сочувствия в адрес Ленина и его команды вдруг прозвучал голос Люксембург: «Без свободных выборов, без неограниченной свободы печати и собраний, без свободной борьбы мнений жизнь отмирает во всех общественных учреждениях, становится только подобием жизни, при котором только бюрократия остаётся действующим элементом… Господствует и управляет несколько десятков энергичных и опытных партийных руководителей. Среди них действительно руководит только дюжина наиболее выдающихся людей и только отборная часть рабочего класса время от времени собирается на собрания для того, чтобы аплодировать речам вождей и единогласно одобрять предлагаемые резолюции. Таким образом — это диктатура клики, несомненная диктатура, но не пролетариата, а кучки политиканов».

Революционный дом-2

Борцы с существовавшим экономическим и политическим строем считали себя свободными и от традиционной морали. Женщины были в этом смысле гораздо радикальней своих товарищей-мужчин, поскольку их традиционная мораль подавляла сильнее.

В 1879 году дочь сельского учителя 21-летняя Клара Эйснер, получавшая педагогическое образование в Лейпциге, влюбилась в увлеченного социалистическими идеями эмигранта из Одессы Осипа Цеткина. Возможно, потому что разделяла его интересы. А может, всё было наоборот: в революцию её привела эта любовь.

Он никаких отношений не хотел. Она взяла его напором. Брак не заключали, но Клара по своей инициативе сменила свою фамилию на фамилию Осипа. Родилось два сына. Вместе они были десять трудных, нищих лет, пока Осип не скончался от туберкулеза.

В 1897 году 40-летняя Клара влюбилась в студента Георга Цунделя. Он был младше её на 18 лет. Однопартиец Клары Август Бебель был в бешенстве, считал такой мезальянс безумием.

Однако Клара и Георг прожили вместе 16 лет. Развела их… политика. Клара оказалась в партийном меньшинстве, резко осудившем мировую войну. Они резко выступали против патриотических лозунгов, под гипнозом которых миллионы отправлялись на смерть. А вот Георг этим патриотизмом кипел, записался в армию добровольцем.

И здесь влюбленная, самолюбивая женщина изменила своему принципу «Свобода для всех!». 11 лет она не давала Георгу развода. Причем отлично знала, что Георг страстно жаждет жениться на другой женщине. Лишь в 1928 году она смягчилась, ей был уже 71 год.

Удивительно, но возлюбленная Цунделя преданно ждала все эти годы. В итоге они всё-таки поженились. Невесту звали Паула Бош. Для ясности напишем её фамилию в немецкой транскрипции: Bosch. Это была дочь основателя всемирно известного концерна.

Еще до расставания с Георгом ультралиберальные взгляды ударили по Кларе другим, гораздо более болезненным образом. Её подруга Роза Люксембург в точности скопировала её модель отношений с мужчиной гораздо младше неё. Возлюбленным Розы стал… сын Клары Константин Цеткин. В момент знакомства ей было 36, ему 22 года.

На какое-то время женщины перестали общаться. Их дружба возобновилась только после 1914 года, к тому моменту они обе расстались со своими возлюбленными.

Гормоны на службе революции

Для Цеткин плотская любовь была плотно связана с делом революции. В 1918 году, когда рушилась немецкая монархия, она задумалась, как женщины-социалистки могут максимально помочь в революционных боях. Ведь они слабы физически, военному делу не обучены. У них нет денег, чтобы покупать оружие для революционных отрядов.

И Кларе пришла идея. Она призвала своих соратниц устраивать праздники свободной любви для бойцов социалистических отрядов. Это не было глупостью, как может показаться. Многие немецкие мужчины к тому моменту были уже несколько лет под ружьем, сходили с ума по женскому теплу. Тот факт, что у красных дают «сексуальную пайку», вполне мог привлечь этих людей.

Тот же рецепт она попыталась применить спустя два года. Шла война между советской Россией и Польшей. Судьба последней критично зависела от импорта оружия и оборудования для военных заводов. Попадали эти грузы в Польшу в основном через Германию. Цеткин призывала транспортников бойкотировать эти перевозки. Но одной агитацией побудить рабочих отказаться от заработков не получалось. И Цеткин призвала «пролетарских женщин» сексуально вознаграждать участников бойкота.

Её дни

Сегодня, спустя сотню лет деяния большинства революционеров проявляются в нашей жизни разве что опосредованным образом. Абсолютно нам незнакомая Клара Цеткин – совсем другое дело. Именно с её подачи через несколько недель практически каждый житель России потратит энную сумму денег, а впоследствии будет мучиться похмельем.

8 марта 1857 года швеи Нью-Йорка вышли на демонстрацию с требованием улучшить условия их труда. Дата вошла в историю, и 8 марта 1908 года состоялась еще более многолюдная демонстрация в Нью-Йорке за равные с мужчинами трудовые и политические права. 8 марта 1909 года женские манифестации прошли уже во многих странах мира.

А затем на второй конференции социалисток, проходившей в рамках VIII конгресса II Интернационала, Клара Цеткин предложила ежегодно праздновать эту дату как день международной солидарности женщин. Так родился этот отлично знакомый нам праздник.

Даже два праздника! Другой российский «гендерный» праздник официально оформился в 1922 году, когда 23 февраля стали праздновать День Красной Армии. Но к тому моменту в сознании революционно настроенных россиян эта дата уже была праздничной. Именно 23 февраля до 1918 года в России отмечали международный женский день – ведь в России был свой календарь.

И именно с демонстраций в честь женского дня в 1917 году началась революция, крушение царизма. Дата 23 февраля по старому стилю впечаталась в память так же, как 26 октября. По инерции её праздновали и после смены календаря, с которым еще не свыклись. Государственная пропаганда к тому моменту еще не додумалась «разжаловать» февральскую революцию, представлять её какими-то малозначимыми событиями в сравнении с 7 ноября.

Возможно, именно с необходимостью сделать это и был связан изящный маневр 1922 года. Запрещать революционный праздник было бы как-то странно. Вот его и «переквалифицировали». Тем более, что некие исторические основания к тому были: именно 23 февраля 1918 года (это уже по новому календарю) создавались отряды Красной гвардии для противостояния немцам. Правда, военные формирования большевиков возникали и раньше. Что же касается появившихся тогда в феврале, они уже через несколько дней были разбиты наголову. А в соответствии с условиями Брестского мира 3 марта 1918 года они были полностью расформированы.

Словом, вот уже много десятилетий мы отмечаем на самом деле ежегодно два женских дня…

Интернационалистка или..?

Вот за 8 марта и не любят на самом деле Клару Цеткин многие из тех, кто сегодня требует стереть её фамилию с уличных указателей. Мол, она добивалась учреждения женского праздника 8 марта на самом деле затем, чтобы люди множества национальностей, сами того не подозревая, отмечали  еврейский праздник Пурим.

Он действительно празднуется примерно в те же дни. Более того, учрежден он в память о примечательной женщине - еврейке по имени Эсфирь, некогда с риском для жизни защитившей свой народ от истребления царем персов.

Но какой смысл добиваться обманом, чтобы люди в этот день… Нет, даже не ликовали, а выходили на политические демонстрации? Обсуждение этого вопроса рискует завести нас в дебри богословия и кабалистики.

Зайдем с более простой стороны. Цеткин была пламенным приверженцем международной организации марксистов, объявлявшей национальности вредным предрассудком – мол, капиталисты дурманят простых людей, чтобы те не могли объединиться в борьбе. Безусловно, социал-демократы и еврейские националисты «бегали по одним тропинкам», имели общих врагов. Но при этом они считали друг друга «идейными диверсантами». Марксисты злились, что националисты раскалывают рабочее движение, отвлекают евреев от борьбы за новый социальный строй. Националисты не менее пламенно были убеждены, что марксисты отвлекают евреев от борьбы за свои главные права.

Уж персонально Цеткин точно не имела ничего общего с еврейскими культурными традициями. Достаточно вспомнить о её личной жизни. И эта женщина стала смешивать ветхозаветные праздники с борьбой за права женщин? Ой, я вас умоляю.

 Две души, две судьбы

Темперамент человека определяет его мышление, политические решения.

К концу 1918 года в Германии к власти пришли социал-демократы. Но для темпераментной, яростной Розы Люксембург и нескольких её товарищей эти социал-демократы были «недостаточно красными», буржуазными соглашателями.

В январе 1919 года руководимый Карлом Либкнехтом и Люксембург  «Союз Спартака» поднимает вооруженное восстание в Берлине. Очень многие даже близкие их друзья осудили этот шаг, опасаясь, что страна в результате скатится в пучину гражданской войны. Кроме того, здравомыслящему человеку было ясно: шансов на победу переворота нет, по сути, это бессмысленное убийство сотен и тысяч преданных делу революции людей.

Восстание было подавлено армией с фантастической жестокостью. Офицеры и солдаты ненавидели социалистов не столько за свержение «батюшки кайзера», сколько как союзников врагов Германии, буквально укравших у неё победу. Ведь им казалось, что в 1918 году, после выхода из войны России, фортуна повернулась к их стране лицом…

15 января руководители мятежа были схвачены. Вначале их избили прикладами. Затем Карла Либкнехта и Розу Люксембург по отдельности якобы повезли в тюрьму, но в дороге они были застрелены своими конвоирами. Тело Люксембург было сброшено в реку. Спустя несколько месяцев некое женское тело, выловленное из воды, было опознано как её и похоронено.

Более спокойная и пожилая Цеткин в восстании не участвовала. Впоследствии она перебралась в Россию, бывая в Германии лишь наездами. В 1933 году она скончалась в подмосковном санатории.